Одновременно появилось главное дело года – Проект коронаФОМ. Он начался с изучения того, как изменился образ жизни людей во время самоизоляции, поскольку мы не могли пройти мимо такого феномена. В этот проект вовлеклась практически вся компания, причем работы по нему шли наряду с масштабными работами для заказчиков. Казалось бы, это немыслимо – совмещать такие огромные объемы работ, но случился пандемический форс-мажор, образ жизни кардинально изменился – и немыслимое стало возможным.

Назовите, пожалуйста, топ-3 событий уходящего года в жизни ФОМа. Какие результаты позволяют Вам испытывать гордость, а над чем еще необходимо поработать?

Несомненно, первое место в топе делят работа над Проектом коронаФОМ и переход компании на «удаленку». Сюда можно добавить переключение ФОМа на телефонные опросы. Когда был введен режим самоизоляции, опросы face-to-face стали невозможными, поэтому ФОМ резко «переключился на телефон». Для нас это не было революцией, поскольку телефонные опросы проводились и до пандемии, но перевод всего поля в эту область был достаточно важным шагом.

Второе место занимает подготовка книги «Социология пандемии», в которой найдут отражение результаты Проекта к-ФОМ. Каждая рабочая группа подготовила главу по своему направлению. И это большой труд, который может стать важным и полезным для многих категорий читателей. Однако это только верхушка айсберга, поскольку книга содержит множество ссылок в виде QR-кодов на большое количество дополнительных материалов.

На третьем месте (но с претензией на первое) – новые особенности и качества нашего коллектива, новые грани, которые отшлифовала «удаленка». Она стерла границы между рабочими и нерабочими часами, между днем и ночью, между буднями и выходными. Работа идет 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Удивительно даже не то, как много удалось сделать и как быстро были освоены новые технологии (проведение интервью и онлайн-фокус-групп в удаленном режиме, ежедневный телефонный опрос фастФОМ с переменной анкетой и пр.), а то, что наш коллектив, перешедший в онлайн и ставший практически незримым, оказался способным на по-настоящему большие дела – с такой командой можно горы свернуть. Для меня это стало открытием и огромной радостью. Потому что в начале пандемии было ощущение, что мы отправились в трудный поход – и неизвестно, что ждет впереди. И вот спустя девять месяцев появилось ощущение, что мы идем по своей дороге и все будет нормально, по-новому нормально.

Я горжусь сотрудниками, которые проделали огромную работу, горжусь Проектом коронаФОМ, у которого большое будущее, испытываю гордость за новые ФОМ-технологии, которые означают шаг вперед в нашей профессиональной деятельности. Но надо помнить, что это промежуточные итоги, поэтому нужно продолжать работать, но на новом уровне, на новой ступени.

ФОМ – это особый межпоколенческий дух, особое взаимодействие между сотрудниками и отделами. Как Вам кажется, удается ли сотрудникам сохранять это взаимодействие, работая в удаленном режиме? Можно ли передать эту атмосферу тем, кто был нанят на работу в этом году?

ФОМ привык к обновлениям. Почти за 30 лет его истории бывало всякое, хотя такого, как пандемия, конечно, не было. Поэтому нам еще предстоит научиться передавать ФОМ-культуру новым сотрудникам новыми способами. К счастью, у нас есть люди, которые заботятся о том, чтобы она сохранялась и обогащалась. Да, наши неформальные встречи перешли в онлайн, но они остались важными элементами, укрепляющими и сохраняющими ФОМ. Однако надежнее всего нас скрепляет работа: работа по заказам, по проектам, освоение новых технологий, разработка новых тем. Именно работа – та магнитная сила, которая скрепляет ФОМ и делает его целостной сущностью. Мне кажется, что в будущем формат удаленной работы сохранится, а ФОМ-офис приобретет черты клуба, куда сотрудники будут приходить, чтобы пообщаться. До пандемии существовала четкая граница между домом и работой, а сейчас она стерлась: работа пришла домой, дом стал продолжением офиса, поэтому для нормальной жизни клуб стал очень нужен.

В этом году ФОМ много чего делал впервые: впервые ушел на «удаленку», впервые открыл доступ к полным и детальным результатам опросов. Как Вы оцениваете этот опыт? И что в этом году впервые сделали Вы?

Обеспечение доступа к полным и детальным результатам опросов произошло не впервые, но впервые сделалось частью большого проекта и стало его особенностью. Несмотря на то что на данные не такой уж большой спрос, это был правильный шаг, имеющий значение для будущих поколений, когда интерес к этим данным вновь проявится. Думаю, они останутся актуальными и лет через 100.

Что я сделал впервые? На протяжении последних 46 лет я каждый день, за редчайшими исключениями, ходил на работу. А в этом году случилось так, что туда ходить не нужно, то есть впервые за эти годы у меня радикально изменился образ жизни. В новом образе жизни есть и плюсы, и минусы.

Плюсы в том, что все мои любимые мелочи рядом: книжки, тетрадки, ручки, коробочки – все под рукой. Под рукой оказались и сотрудники: переход в онлайн изменил коммуникацию – она стала мгновенной. Теперь, чтобы поговорить с человеком или даже несколькими людьми, не нужно назначать совещаний – достаточно нажать кнопку в MS Teams. И не нужно ждать – все со смартфонами почти все время в режиме онлайн. Еще один большой плюс – не надо тратить время на дорогу, поэтому я больше успеваю. Но главное – несмотря на то что я нахожусь дома, моя оперативность и доступность только возросли.

Конечно, есть и минусы. Например, исчез привычный переход из одной среды в другую (из дома в офис), исчез распорядок (теперь я заканчиваю работать не по расписанию, а когда у меня не остается сил, и вновь начинаю работать, когда они появляются).

Когда закончится пандемия, мы частично сохраним удаленный формат работы, но, конечно, будем встречаться и в офисе. Да, эти встречи будут более редкими, но более радостными.

Каковы цели, задачи, приоритеты для ФОМа на будущий год?

Сейчас возникает новая пандемическая реальность. Очевидно, что со всем человечеством в целом и каждым человеком в частности происходит нечто фундаментальное. Изменение образа жизни, возникающее как следствие пандемии, отражается на ценностях, установках, мечтах о будущем и т. д. В этом контексте интересно вновь обратиться к теме Заботы о Здоровье. Почему? До пандемии Забота о Здоровье была способом жить дольше и лучше, она имела во многом эгоцентрический характер. Сейчас она превращается из пути к благополучию в путь к выживанию, причем не только для себя, но и для близких. Сегодня Забота о Здоровье включает в себя не только здоровый образ жизни, но и гигиеническую настороженность, опаску, то есть немалый компонент самосохранения, а также заботу о самосохранении своих близких. Это совершенно новый феномен, достойный изучения.

Кроме того, в конце года появилась новая тема – «Цифровая финансовая гигиена». Исследования будут посвящены кибермошенничеству, которое становится бичом цифрового общества. И теперь о здоровье финансовом заботиться нужно так же, как о здоровье телесном.

Что пожелаете команде в новом году?

Во-первых, здоровья. Во-вторых, здоровья. И, в-третьих, здоровья. Остальное приложится.

Москва стала эпицентром эпидемии в России. Каковы особенности работы в столице, да еще и в такое непростое время?

Ольга Ефимова: То, что Москва, будучи мегаполисом и крупнейшим транспортным узлом, стала эпицентром эпидемии в нашей стране, конечно, наложило отпечаток на нашу работу. Некоторые интервьюеры, боясь заболеть, начали отказываться от проведения опросов. Тогда мы стали приглашать интервьюеров из регионов. Но они, приехав и быстро оценив ситуацию, возвращались домой. К тому же от опросов отказывались не только интервьюеры, но и респонденты.

Наталья Кашина: Отказов, действительно, было очень много. Одни респонденты возмущались: мол, что вы ходите, разносите заразу. Другие просто не открывали двери. С теми, кто соглашался на опрос, я старалась соблюдать меры предосторожности: не подходить близко, а тем, кто категорически отказывался брать в руки карточки, сама зачитывала варианты ответов.

Ирина Кузнецова: Добавлю, что очень трудно проводить опрос в маске. Честно говоря, в ней трудно даже дышать, не то что 20–30 минут зачитывать вопросы (а мы опрашивали по 10–12 человек в день). Иногда доходило до головокружения, а к вечеру начинался кашель, болели уши от резинок. Про перчатки даже не говорю – это пытка для рук. Любопытно, что многие люди отказывались участвовать в опросе, аргументируя это самоизоляцией. При этом спокойно выходили гулять или в магазин. Наибольшее количество отказов было среди респондентов в возрасте 25–35 лет. Да, было трудно, но мы не хотели подвести коллег, стремились закончить работу: если уж взял какой-то участок, нужно его доделать.

Ольга Ефимова: Отмечу, что перед второй волной пандемии отказов со стороны респондентов стало гораздо меньше: люди настолько соскучились по живому общению, что даже не обращали внимания на средства индивидуальной защиты.

Пандемия внесла свои коррективы в работу ФОМа: пришлось экстренно переключаться с квартирных опросов на телефонные. Сложно ли было это сделать?

Ирина Кузнецова: Да, непросто было сменить динамику квартирных опросов на статику телефонных. С непривычки от сидячей работы болели спина и ноги, глаза уставали от монитора, уши – от непрерывного потока голосов. Но со временем я привыкла. К тому же в телефонниках были и свои плюсы: например, не нужно было тратить время на дорогу и лишний раз рисковать своим здоровьем.

Наталья Кашина: Отмечу, что на телефоне удержать внимание респондента гораздо труднее, чем при опросе face-to-face, где можно улыбнуться, пошутить с респондентом, сделать ему комплимент, по телефону делать все это сложнее. К тому же человек может просто внезапно повесить трубку. Некоторые респонденты бросали трубки, когда оставалось задать всего один вопрос: надо было уточнить регион проживания! И все: время и силы были потрачены зря. В квартирных опросах такие риски гораздо меньше.

Хотелось бы вам повторить опыт работы в звонковом центре?

Ирина Кузнецова: Конечно, особенно при достойной оплате. Потому что энергетические и эмоциональные затраты при работе на телефоне сопоставимы с теми же затратами на квартирных опросах.

Наталья Кашина: Да, потому что, кроме экономии времени, в этой работе есть еще один плюс: в ней нет ограничений по возрасту в связи с пандемией. Поэтому, если бы была такая возможность, я бы пошла работать в звонковый центр.

Каким был для вас этот год? Чем запомнился? Что нового открыли в себе?

Ольга Ефимова: Конечно, этот год был тяжелым. Объем работы был просто зашкаливающим. К тому же работа пришла домой. А из-за того, что разные сотрудники начинали и заканчивали рабочий день в разное время, мне приходилось быть на связи чуть ли не круглосуточно. От этого, конечно, сильно устаешь. Сейчас я поняла, что нужно больше себя любить, устанавливать границы рабочего дня. Но было в этом году и хорошее: в частности, меня повысили.

Наталья Кашина: «Удаленка» заставила получить новые навыки. Например, раньше я не очень дружила с компьютером и сомневалась, смогу ли хорошо освоить его. Но получилось.

Ирина Кузнецова: Меня очень радует, что ФОМ смог выжить в таких непростых условиях, сберечь коллектив. Мало того, оперативно переключив нас, интервьюеров, на телефонники, помог сохранить работу и веру в себя, что очень важно в кризис. За это огромное спасибо!

Что пожелаете ФОМу на Новый год?

Ольга Ефимова: Смелых идей, интересных методик опросов и процветания! Чтобы каждому из нас работа была в радость!

Ирина Кузнецова: Конечно же, здоровья и теплой атмосферы в коллективе, а также побольше хорошей работы и новых проектов.

Наталья Кашина: Чтобы у всех фомовцев были мир и согласие в семьях, достаток и душевное спокойствие!

В связи с пандемией ФОМ почти молниеносно переключился на телефон. С какими вызовами при этом пришлось столкнуться? Пришелся ли вам по душе удаленный формат работы?

Ефим Галицкий: Я очень рад, что ФОМ смог выжить в такой непростой ситуации. Экстренное переключение на телефонные опросы стало для нас серьезным испытанием. К счастью, технология телефонных опросов к этому времени уже была освоена по инициативе руководителя группы телеФОМ Тимура Османова. Однако подготовка анкеты требовала огромного ручного труда: нужно было «вклеивать» и «раскрашивать» буквально каждый вопрос. Хорошо, что у нас к этому времени уже была разработана технология автоматизированного создания «планшетных» анкет для опросов face-to-face. Из этого макроса удалось быстро сделать макрос для телефонных анкет. А на базе обычных телефонных опросов родилась блестящая, на мой взгляд, технология опросов фастФОМ – телефонных опросов с ежедневно меняющимися блоками вопросов. Она стала, так сказать, вишенкой на торте.

Елена Галицкая: Что касается «удаленки», здесь все не так радужно: с марта мы стали уделять работе намного больше времени, чем раньше. Свободного времени практически не осталось.

Нашлось ли что-то удивительное в том огромном массиве данных, который вы обрабатывали?

Ефим Галицкий: Несомненно. В соавторстве с Александром Анатольевичем Ослоном мы подготовили предварительную версию статьи под рабочим названием «Волны COVID-19 в России в терминах интегральных индикаторов». В этой статье показано, что индикаторы являются надежными, валидными и заслуженно стоят в ряду научно признанных измерителей глубинных установок общественного сознания. С помощью разработанного нами метода анализа данных мы выяснили, в какие дни в этих установках происходили переломы, статистически значимые изменения. В итоге обнаружили, что вторая волна эпидемии пришла неспроста: люди расслабились и перестали соблюдать меры предосторожности.

Помимо работы в ФОМе, вы преподаете в НИУ ВШЭ. Удалось ли совместить основную работу с преподавательской деятельностью в условиях тотального онлайна?

Ефим Галицкий: Как ни странно, да. Буквально на днях я принял экзамен у 120 студентов. Удаленно, разумеется. Каждый студент должен был открыть файл с моей программой на своем компьютере и сыграть в игру «Кто хочет стать миллионером?»: правильно ответив на вопросы, добраться до первой (тройка), второй (четверка) или третьей (пятерка) «несгораемых сумм». У трех студенток, находившихся в разных концах Китая, программа не запустилась. Пришлось принимать у них экзамен по очереди, показывая экран своего компьютера в MS Teams и нажимая на кнопки ответов, которые они считали правильными. Впечатлил особый уровень взаимопомощи: студентка из Пекина забыла формулу, тогда студентка из Харбина написала ее на бумаге и продемонстрировала листок в MS Teams. Мы совместными усилиями разобрались, экзаменуемая рассчитала статистическую погрешность опроса и «доползла» до троечки!

В целом, надо сказать, читать лекции онлайн очень тяжело, поскольку по фотографиям на мониторе неясно, поняли ли студенты сказанное, можно ли двигаться дальше.

Елена Галицкая: Кстати, студентам, в отличие от нас, дистанционный формат обучения нравится. Они довольны тем, что можно не сидеть на парах, а слушать записи занятий в любое время, и категорически отказываются возвращаться в офлайн.

Вместе с ФОМом вы пережили разные кризисы. Помог ли этот опыт в преодолении коронакризиса?

Елена Галицкая: Благодаря работе в ФОМе, для нас даже печально известные 90-е не были кризисными. Конечно, и тогда мы вкалывали сутками напролет, не замечая, что происходит вокруг. Но то, что для других было кризисом, для нас было замечательным временем юности ФОМа. Мы все были очень нужны друг другу и крепко дружили.

Ефим Галицкий: Да, благодаря ФОМу, мы совершенно безболезненно переживали все кризисы, которые обрушивались на страну. ФОМ – это такая алмазная шахта, только на поверхность здесь вытаскиваются не минералы, а то ценное, что глубоко хранится в человеческом сознании. А умело ограненные алмазы, как известно, становятся бриллиантами. В это сложно поверить, но наш ФОМ, этот большой завод с отлаженной технологией, умеет быть очень гибким. И если бы мы не смогли быстро открыть цех по массовому производству телефонных опросов, мы бы не выжили в пандемию.

В этом году ФОМу много чего пришлось делать впервые. А что в этом году впервые сделали вы?

Елена Галицкая: Впервые оказались дома, но без домашней жизни – времени на нее просто не осталось.

Ефим Галицкий: Именно поэтому мне пришлось освоить много разных домашних специальностей. Я заказываю продукты в интернете, когда нет времени добежать до магазина, готовлю разные блюда на неделю вперед. А еще у нас появилась традиция – делать домашнее мороженое.

Сплотила ли «удаленка» вашу семью?

Елена Галицкая: Дело в том, что необходимость работать плечом к плечу у нас возникла задолго до пандемии. Мы вместе с 1974 года – у нас было время привыкнуть друг к другу и сплотиться без всяких самоизоляций. Да, «удаленка» развела нас по разным комнатам – они превратились в рабочие кабинеты, где каждый занят своим делом. Но от этого дело не перестало быть общим. И мы гордимся тем, что работаем в ФОМе.

Что бы вам хотелось оставить в уходящем году?

Ефим Галицкий: Как-то я прочитал роман китайского писателя, где рассказывалось о стране, в которой стыдным местом считался нос, поэтому все носили наносники. И этот писатель оказался провидцем. Посмотрите, что происходит вокруг: если человек не закрывает маской нос, это считается неприличным. Очень хочется, чтобы эти наносники остались в 2020 году вместе с пандемией, хочется любоваться открытыми лицами.

Что пожелаете ФОМу на Новый год?

Елена Галицкая: Успеха и процветания! Открывать новые возможности и почаще заявлять о себе в медийном пространстве.

Ефим Галицкий: Желаю всем нам за повседневной суетой не забывать, что мы работаем не в обычной организации, а в ФОМе, и не переставать гордиться этим.